Николай, приветствую тебя!
Спасибо за беспокойство по поводу моей «пропажи» с форума. Просто на плечах сейчас большая нагрузка: выполнение служебных обязанностей + работа по «добиванию» энциклопедии.
В творческом «портфеле» большой массив уже написанных энциклопедических справок о разведгруппах 3-го Белорусского фронта, но его выплеснуть на страницы форума хотелось бы уже после того, как сличу свой материал с материалами изысканий КРИПОО «Поиск», возглавляемой Ниной Дмитриевной Гуцал. Переговоры с последней на эту тему были крайне сложными, поскольку данная поисковая организация скандально известна в регионе своими агрессивными амбициями. Договорились встретиться лично и плотно поработать, отталкиваясь от текстов моих рукописей. Да, «от текста моих рукописей», поскольку какого-либо обобщённого материала, как я понял, у самой КРИПОО «Поиск» нет, а только видео- и аудиокассеты с записью воспоминаний выживших диверсантов-разведчиков, да сложенная в бумажную кипу переписка. Но пока процесс стоит, поскольку приглашение на встречу должно последовать от Нины Дмитриевны. Терпеливо жду уже неделю и сколько ещё ждать – ответить затрудняюсь. В общем, ситуация в целом малооптимистическая, но другого выхода пока нет, если хочу хоть в адрес кого-то из диверсантов-разведчиков уточнить их социальные данные.
Пока разведгруппы 3-го Белорусского фронта в «работе», завсегдатаям данного форума предлагаю ознакомиться с биографией нашего военного разведчика периода 1-й Мировой войны, чья судьба также тесно связана с Восточной Пруссий. Речь идёт о печально знаменитом бывшем жандармском офицере Мясоедове.
Жму руку,
Юрий РЖЕВЦЕВ
МЯСОЕДОВ Сергей Николаевич (1865-1915), бывший офицер Отдельного корпуса жандармов при МВД Российской Империи, в конце ХIХ-го-начале ХХ-го веков внёсший в данном качестве весомейший вклад в дело обеспечения общественной безопасности на объектах железнодорожного транспорта, располагавшихся вдоль порубежья с Восточной Пруссией, участник боевых действий 1-й Мировой войны на территории Восточной Пруссии, полковник (1912) запаса армии.
Родился в 1865 году. Потомственный дворянин.
Образование – окончил Московский кадетский корпус и, очевидно, военное училище пехотного профиля.
После производства в офицеры военную службу проходил в расквартированном в городе Вильно (ныне – литовский Вильнюс) 105-м пехотном Оренбургском полку 27-й пехотной дивизии 3-го армейского корпуса. Дослужился здесь до чина штабс-капитана.
Как установил в ходе своих исследовательских изысканий писатель С.Р. Минцлов («Жандармский полк. Мясоедов и Екатерина Мясоедова (Из дневника писателя)» // Сегодня. 1935. № 95, 5 апреля; см. также в материалах [url=
http://www.plavrinec@russianresources.lt):]
http://www.plavrinec@russianresources.lt):[/url] «Сергей Николаевич Мясоедов был племянник или сын предводителя Дворянства Трокскаго уезда; мужчина он был видный, красивый и пользовался у дам необыкновенным успехом. Одет Мясоедов всегда был с иголочки и, не смотря на кутежи, отличался скупостью и какой то особенной, «весёлой» жестокостью.
…Он приходился кузеном жене председателя госуд. совета, графине Марии Александровне Сольской, дочери генерал-адъютанта А.В. Мясоедова, брата Трокскаго предводителя дворянства».
Осенью 1892-осенью 1907 года – в рядах Отдельного корпуса жандармов при МВД Российской Империи: помощник начальника и начальник (с 1901) Вержболовского железнодорожного жандармского полицейского отделения Варшавского жандармского полицейского управления железных дорог. В качестве справки: бывший безуездный город Вержболово (но на территории Волковышского уезда) Сувалкской губернии Привисленского края – это ныне расположенный в двух километрах от литовской железнодорожной станции Кибартай город Вирбалис Вилкавишкского района Литовской Республики.
Вот как характеризует жандармского ротмистра С.Н. Мясоедова в книге своих мемуаров «Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 гг.» (Нью-Йорк, 1960-1962 гг.) бывший жандармский генерал-майор А.И. Спиридович: «Красивый, представительный, с хорошими манерами, говоривший на нескольких иностранных языках, Мясоедов умел обращаться с проезжавшей через пограничный пункт публикой. Его знал весь ездивший за границу Петроград. Он сумел отлично поставить себя и с немецкими пограничными властями, и 18 сентября 1905 года он даже был приглашён на богослужение в церковь при имении Германского Императора Вильгельма в Ромингтене, в 15 верстах от Вержболово. После богослужения Император беседовал с Мясоедовым, пригласил его к завтраку и за завтраком провозгласил тост «за русского ротмистра Мясоедова». Его приглашали затем несколько раз на охоту Императора и Император пожаловал ему свой фотографический портрет.
Всё это ставилось начальством в большой плюс Мясоедову. Товарищи ему завидовали и для железнодорожных жандармов Мясоедов, увешанный иностранными орденами, был идеалом.
В 1907 году, будучи вызван в суд свидетелем по делу одного анархиста, Мясоедов дал правильное, но не в пользу Виленского Охранного отделения показание, что очень задело Департамент полиции. Столыпин принял сторону Департамента и приказал перевести Мясоедова на Волгу. Тот, будучи совершенно прав, обиделся и ушёл в запас».
В конце 1907-1909 гг. – представитель крупного российского бизнеса: совместно с евреями братьями Борисом и Давидом Фрейбергами организовал Акционерное общество «Русское Северо-Западное пароходство», которое специализировалось на перевозке эмигрантов из Америки в Россию.
Летом 1909 (по другим данным – 1910) года, отдыхая на курортах чешского города Карлсбад (ныне – Карловы Вары), познакомился и близко сошёлся с также проводящим здесь свой отпуск военным министром Российской Империи генералом от кавалерии Владимиром Александровичем Сухомлиновым. По предложению последнего восстановиться на военной службе подал соответствующее прошение на имя Государя Императора и 21 сентября 1909 (по другим данным – 1910) года хлопотами генерала В.А. Сухомлинова был вновь зачислен в ряды Отдельного корпуса жандармов при МВД России, но с откомандированием в распоряжение военного министра: специальный офицер, наблюдающий за состоянием революционной пропаганды в армии. На данном посту впоследствии был произведён в подполковники.
Как констатирует в своих мемуарах уже упоминавшейся выше бывший жандармский генерал-майор А.И. Спиридович, «появление около Сухомлинова жандармского офицера подняло против Мясоедова интриги среди многочисленных адъютантов министра. Пошёл против него и Особый отдел Департамента полиции, вспомнив старое дело, и доложил Сухомлинову, что Мясоедов ведет некрасивые коммерческие дела с евреями. В то время против Сухомлинова шла большая интрига, которую вёл Гучков в кампании с генералом Поливановым. По инициативе Гучкова в № 118 «Вечернего Времени» и в «Новом Времени» от 14 апреля 1912 г. (где Гучков состоял пайщиком), а 23 апрелям в «Голосе Москвы» (орган Гучковских Октябристов) появились заметки с гнусными намёками и инсинуациями на то, что дело борьбы с иностранным шпионажем поручено уволенному из Корпуса Жандармов офицеру, что с тех пор австрийцы стали более осведомлены о наших делах и т.д.
…В «Новом Времени» от 17 апреля появилось интервью с Гучковым, который, называя уже Мясоедова, подтвердил всю сплетню «Вечернего Времени». Гучков лгал в газете, что Мясоедов возглавляет при министре сыск и т.д., чего на самом деле не было».
Оскорбленный ложью, подполковник С.Н. Мясоедов вызвал автора клеветы - председателя Государственной Думы А.И. Гучкова, на дуэль и дрался с ним на ней. Однако уже ничего не могло спасти его репутацию. В результате в том же апреле 1912 года он был вынужден добровольно уйти в отставку, однако при этом ему был пожалован чин полковника запаса армии.
Инициированная скандальными публикациями проверка подтвердило полную невиновность оклеветанного высокопоставленными интриганами офицера. Так, командир Отдельного корпуса жандармов в своём письме под исходящим № 319 от 6 мая 1912 года в комиссию Государственной Думы официальном указал, что «каких либо сведений по обвинению подп. Мясоедова в шпионстве как в Корпусе жандармов, так и в Департаменте полиции, как то видно из письма директора Департамента полиции Белецкого от 4 мая № 100634, не имеется».
В свою очередь Главный военный прокурор установил, что «подп. Мясоедов никакого доступа к секретным сведениям Гл. Упр. Ген. штаба и Гл. штаба не имел и поручений по политическому сыску на него никогда не возлагалось».
В результате (вновь цитата по тексту мемуаров бывшего жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича). «16 мая в газетах появилось подробное, по этому делу, сообщение и был сделан доклад Его Величеству. Так была вскрыта вся гнусность интриги члена Гос. Думы Гучкова. Он оказался патентованным клеветником и лгуном.
Обнаружилась при расследовании и некрасивая роль генерала Поливанова. Оказалось, что он осведомлял о намерениях Сухомлинова Гучкова и не раз передавал в Думскую комиссию документы, которые брал негласно у Военного министра, пользуясь своим положением. По докладу Его Величеству, он был удален от должности за назначением членом Государственного Совета...
Тем не менее, грязная клевета интригана А.И. Гучкова сделала своё дело. Вокруг имён Сухомлинова и Мясоедова остался нехороший налёт. Между ними отношения испортились, они перестали видеться».
В первые недели 1-й Мировой войны полковник запаса армии С.Н. Мясоедов был призван в ополчение как пехотный офицер, однако после его же собственных ходатайств, направленных в адрес военного министра генерала В.А. Сухомлинова, приблизительно в конце октября-начале ноября 1914 года получил назначение на должность переводчика штаба 10-й армии Северо-Западного фронта, которая вела боевые действия на северо-востоке Восточной Пруссии в районе Мазурских озёр. В данную должность вступил 9 ноября 1914 года и, состоя в ней, впоследствии принял участие в целом ряде разведопераций, осуществлённых военной разведкой 10-й армии в тылу противодействующих кайзеровских войск. По утверждению отдельных исследователей, полковник С.Н. Мясоедов фактически являлся начальником агентурной разведки 10-й армии. Однако вместе с тем в этот же период печально прославился фактами мародёрства, которые совершал в поспешно оставленных хозяевами восточнопрусских помещичьих усадьбах.
В ночь с 18 на 19 февраля 1915 года полковник С.Н. Мясоедов был арестован на основании сфабрикованных военной контрразведкой материалов и обвинён в шпионской деятельности в пользу Германии. Он, как утверждают очевидцы, «был пойман на месте преступления. Пока владелец мызы разглядывал переданные полковником секретные документы, один из переодетых офицеров как бы нечаянно вошёл в комнату и схватил Мясоедова за руки. Назвав себя, офицер объявил изменнику об аресте...».
Несмотря на полное отсутствие улик, был поспешно предан суду, который приговорил его к смертной казни через повешение. Казнён в стенах Ковенской крепости 19 марта 1915 года. К смертной казни также были приговорены его жена - Клара Мясоедова (позже казнь ей заменили пожизненной ссылкой в Сибирь) и партнёр по АО «Русскому Северо-Западное пароходство» Фрейберг (повешен).
Вновь – свидетельство бывшего жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича:
«- Позвольте послать телеграмму Государю, я хочу проститься с матерью, - как-то безнадежно воскликнул он [С.Н. Мясоедов] и, теряя сознание, стал грузно опускаться на пол. Телеграмма Его Величеству послана не была, телеграммы же матери и жене, в которых несчастный клялся в невиновности и просил умолять Государя о помиловании - были задержаны и подшиты к делу. Идя на казнь по коридору крепости, Мясоедов зашёл в уборную и пытался перерезать горло стеклом от пенснэ. Стража помешала это сделать. Через пять с половиной часов после объявления приговора Мясоедова казнили.
Совершилась одна из ужасных судебных ошибок, объясняющаяся отчасти обстоятельствами военного времени, а главным образом политической интригой. Никаких данных уличающих Мясоедова в измене, кроме вздорного оговора подпоручиком Колаковским, поступившим к немцам на службу по шпионажу, - не было.
С Мясоедовым расправились в угоду общественному мнению. Он явился искупительной жертвой за военные неудачи Ставки в Восточной Пруссии. Об его невиновности говорили уже тогда. «Нехороший он человек» - говорил один, принимавший участие в деле генерал, «но изменником не был, и повесили его зря». Но те, кто создали дело Мясоедова, и, главным образом Гучков (А.И.), те были довольны. В революционной игре против Самодержавия они выиграли первую и очень большую карту. На трупе повешенного они создали большой процесс с многими невинно наказанными и, главное, процесс генерала Сухомлинова, сыгравший в его подготовительной стадии едва ли не самую главную роль по разложению тыла и по возбуждению ненависти к Государю».
Из книги мемуаров академика Д.С. Лихачёва «Воспоминания» (Санкт-Петербург: «Logos», 1995. - 519 с.: ил., портр. - М.: Сов. Россия,1988.- 142 с. - (Писатель и время); см. также на
http://www.sakharov-center.ru/asfcd/aut ... t=yes):«Из рассказов Ю.Н. Данзас о семье государя мне вспоминаются три как наиболее важные… Во-вторых, в начале войны 1914 г. был повешен как шпион полковник Мясоедов, начальник пограничной службы близ Восточной Пруссии, к которому после охоты заезжал (или только однажды заехал) обедать германский император Вильгельм Второй. Государь достоверно знал, что Мясоедов не был ни шпионом, ни просто предателем, но под давлением общественного мнения, обвинявшего государыню в симпатиях к немцам, из трусости подтвердил смертный приговор суда. Государь очень мучился этим и все дальнейшие несчастья считал Божьим наказанием за свое малодушие…».
Из рукописи книги «Распутин» советского писателя А.А. Амальрика (цитата по материалам
http://belousenkolib.narod.ru/Amalrik/Amalrik.html): «Непосредственный эффект «дело Мясникова» оказало на А.И. Гучкова и военного министра В.А. Сухомлинова. Политический кредит Гучкова, ещё в 1912 году обвинившего Мясоедова в связях с австрийцами и дравшегося с ним на дуэли, повысился, тогда как Сухомлинова, дружившего с Мясоедовым и рекомендовавшего его в контрразведку, упал. Но наиболее важным результатом дела стало распространение слухов, что «измена гнездится наверху», и так шаг за шагом дошли до утверждения, что у самой царицы в Царском Селе стоит аппарат для прямой связи с немцами».
А эта цитата – на сей раз из воспоминаний бывшего начальника австрийской военной разведки М. Ронге (см. на материалах
http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg ... rt19_1.htm): «Русское шпионоискательство принимало своеобразные формы. Лица, которые были ими арестованы и осуждены, как, например, жандармский полковник Мясоедов, Альтшуллер, Розенберг [подельники полковника], председатель Ревельской военной судостроительной верфи статс-секретарь Шпан, военный министр Сухомлинов и др., не имели связи ни с нашей, ни с германской разведывательной службой»…